Почему я не смог просто уйти? Ах да, я же идиот.
- Я же говорил…-начал я.
- Знал ли ты, что у сказанного тобой семь раз «Я же говорил тебе» есть брат? – спросила она, перебивая меня. – Его имя «Заткнись, черт тебя возьми».
Я стиснул зубы. Значит ей можно позволить гробить себя из-за какого-то монстра, а мне нельзя провести пару ночей без сна, чтобы посмотреть, как она это делает?
Ведь больше никто в этой компании не чувствовал отвращение к тому, что она делает. Только разве что желание отнять несчастный стаканчик прямо из ее рук.
Эдвард закатил глаза.
Господи, как они только с ним живут? Какая жалость, что он не может слышать мысли Беллы. Может тогда бы она от него устала.
Эдвард усмехнулся.
Взяв в зубы одежду, я затопал обратно к деревьям, опасаясь, как бы это не было шуткой, подстроенной белобрысой психопаткой, и в свертке бы не оказалось девчачьих шмоток. Держу пари, она бы не прочь была полюбоваться, как я стою, в чем мать родила среди деревьев, едва прикрываясь сарафанчиком.
Я почуял запах свежей крови и увидел, что она опять держит в руках стакан. Сколько же нужно крови, чтобы поддержать ее? Наверно, они скоро по соседям пойдут.
- Знаешь, как можно утопить блондинку, Розали? – спросил я у нее, даже не утруждая себя повернуться к ней. – Положить зеркало на дно бассейна.
В течении какого-то промежутка времени из кухни доносился грохот посуды, и – что подозрительно – скрежет метала. Эдвард опять вздохнул, но на этот раз почти незаметно улыбнулся. Не успел я это обдумать, как в гостиной опять появилась Розали. Она услужливо улыбнулась и бросила мне на пол металлическую миску.
- Наслаждайся, дворняга.
По всей очевидности в прошлом это была чаша для смешивания, но ее дно было искусственно приплюснуто и вся она было погнута таким образом, что теперь отчетливо напоминала собачью миску. Мастерство Розали должно было меня поразить, как и ее внимание к деталям. На внешней стороне посудины ровными буквами красовалась надпись «Фидо».Почерк превосходный.
- Если мы переживем это, - прошептал Гаррет Кэйт, - я буду следовать за тобой, куда бы ты ни пошла, женщина.
- Теперь он говорит мне это, - пробормотала она.
- Я же говорил…-начал я.
- Знал ли ты, что у сказанного тобой семь раз «Я же говорил тебе» есть брат? – спросила она, перебивая меня. – Его имя «Заткнись, черт тебя возьми».
Я стиснул зубы. Значит ей можно позволить гробить себя из-за какого-то монстра, а мне нельзя провести пару ночей без сна, чтобы посмотреть, как она это делает?
Ведь больше никто в этой компании не чувствовал отвращение к тому, что она делает. Только разве что желание отнять несчастный стаканчик прямо из ее рук.
Эдвард закатил глаза.
Господи, как они только с ним живут? Какая жалость, что он не может слышать мысли Беллы. Может тогда бы она от него устала.
Эдвард усмехнулся.
Взяв в зубы одежду, я затопал обратно к деревьям, опасаясь, как бы это не было шуткой, подстроенной белобрысой психопаткой, и в свертке бы не оказалось девчачьих шмоток. Держу пари, она бы не прочь была полюбоваться, как я стою, в чем мать родила среди деревьев, едва прикрываясь сарафанчиком.
Я почуял запах свежей крови и увидел, что она опять держит в руках стакан. Сколько же нужно крови, чтобы поддержать ее? Наверно, они скоро по соседям пойдут.
- Знаешь, как можно утопить блондинку, Розали? – спросил я у нее, даже не утруждая себя повернуться к ней. – Положить зеркало на дно бассейна.
В течении какого-то промежутка времени из кухни доносился грохот посуды, и – что подозрительно – скрежет метала. Эдвард опять вздохнул, но на этот раз почти незаметно улыбнулся. Не успел я это обдумать, как в гостиной опять появилась Розали. Она услужливо улыбнулась и бросила мне на пол металлическую миску.
- Наслаждайся, дворняга.
По всей очевидности в прошлом это была чаша для смешивания, но ее дно было искусственно приплюснуто и вся она было погнута таким образом, что теперь отчетливо напоминала собачью миску. Мастерство Розали должно было меня поразить, как и ее внимание к деталям. На внешней стороне посудины ровными буквами красовалась надпись «Фидо».Почерк превосходный.
- Если мы переживем это, - прошептал Гаррет Кэйт, - я буду следовать за тобой, куда бы ты ни пошла, женщина.
- Теперь он говорит мне это, - пробормотала она.